Красавчик Бюсси
Он действительно был красив. Томный взгляд, завитые волосы, умело примененная косметика... Да-да, в те времена мужчины вовсю использовали пудру, румяна, помаду и тушь, что не мешало им махать шпагами и участвовать в сражениях. А еще мужчины любили духи и очень заботились о красоте своих нарядов -- особенно роскошных воротников, стоивших чуть ли не состояние.
Впрочем, есть и другой портрет знаменитого дуэлянта -- рисунок, на котором Бюсси предстает симпатичным, но вполне обыкновенным молодым человеком. Наверное, из-за этой обыкновенности портрет демонстрируют крайне редко. Ну, действительно, как так можно -- герой-любовник, а выглядит довольно просто.
Луи де Клермон, сеньор де Бюсси д'Амбуаз был знатен, хотя графом никогда не был. Но быть бароном во Франции тоже неплохо, особенно, если ваш прадед был вице-адмиралом Франции, дед мажордомом Франциска Первого, а двоюродный дед кардиналом. Как раз благодаря этому двоюродному деду Клермоны и получили имя Амбуаз и баронию Бюсси.
Бюсси был старшим сыном, но при этом четвертым ребенком в семье -- долгожданным наследником, которому позволялось излишне многое. Результат не заставил себя ждать. Жизнь Луи де Клермон вел бурную и буйную. Обычно про людей прошедших веков принято говорить "Он был сыном своей эпохи", но в отношении Бюсси эта фраза неточна. Практически сразу после того, как он опоясался шпагой, юный Луи ухитрялся ошеломлять своим поведением даже современников.
Первоначально Бюсси находился на службе Генриха Анжуйского (будущего короля Генриха Третьего) и даже отправился вслед за ним в Польшу, где Генриха избрали королем. И что же? В дороге Бюсси прославился... попыткой изнасилования хозяйки гостиницы. "А что такого?!" -- не понимал Бюсси. Возмущенные горожане могли бы его убить, но Бюсси повезло -- его арестовали и заключили в тюрьму. Из тюрьмы его вызволял Генрих, но Бюсси не отличался благодарностью. Вернувшись во Францию и став любовником королевы Маргариты, он под ее влиянием покинул Генриха и перешел на службу к его младшему брату Франсуа. И, конечно, усиленно начал задирать дворян короля. Его распря с Сен-Фалем дошла до того, что с миссией миротворца к Бюсси был отправлен маршал де Сент-Андре. Выслушав речь маршала в пользу мира, Бюсси спросил: "А Сен-Фаль от этого мира умрет?". "Нет", -- ответил потрясенный маршал. За свою жизнь ему пришлось повидать многое, и все же Бюсси удалось его ошеломить. "Тогда зачем мне мир, если Сен-Фаль не умрет?" -- пожал плечами наш герой.
От выходок Бюсси королева Маргарита приходила в восторг, а потом писала в своих мемуарах, что благородный дух ее брата Карла Девятого поселился в теле Бюсси. И, кончено, она описывала коварные покушения на своего возлюбленного:
"Так как благородные люди, которые были при моем брате, уже давно привыкли сопровождать Бюсси, негодяи знали, что при нем будет не менее 25 или 20 человек, и что, несмотря на то, что он только что был ранен в правую руку, сражаясь с Сен-Фалем, и не мог носить шпагу, самого его присутствия будет достаточно, чтобы удвоить мужество сопровождающих его лиц. Опасаясь этого и желая обеспечить успех своего дела, они решили под прикрытием ночи напасть на него с двумя или тремя сотнями человек. Легаст, который командовал полком гвардейцев, предоставил им солдат. Они разбились на пять или шесть групп и расположились на ближайшей к дому Бюсси улице, по которой он должен был проходить. Они напали на него ночью. После залпов из аркебуз, которых хватило бы не то что на 15 или 20 человек, а на целый полк, солдаты перешли к рукопашному бою с его отрядом, стараясь в темноте не упустить Бюсси и отличить его по перевязи светлого цвета, на которой покоилась его правая рука. Этот опознавательный знак был очень кстати для них, и сам этот факт воодушевлял нападающих. Бюсси же сопровождала маленькая группа благородных людей, которую ни эта неожиданная встреча, ни страх перед темнотой не лишили мужества и хладнокровия. Проявляя бесстрашие и любовь к своему другу, с помощью оружия они провели его до самого дома, не потеряв при этом почти никого из этих сеньоров. Только один дворянин, близкий к Бюсси, незадолго до того раненный в руку и ходивший с такой же, но более скромной перевязью, был подвергнут нападению. Имея приказ не пропустить человека с перевязью, все солдаты бросились в исступлении на этого бедного дворянина, думая, что это Бюсси и убили его, оставив на улице. Другой -- итальянский сеньор -- который служил у моего брата, в начале стычки был ранен. Охваченный ужасом, весь окровавленный, он бросился бежать к Лувру и с криками, что убивают Бюсси, проник в комнату брата. Услышав крики, тот проснулся и тот час же решил отправиться к месту стычки. К счастью, я еще не спала, и моя комната была рядом с комнатой брата. Я услышала, как этот человек, поднимаясь к брату, истошным голосом выкрикнул страшную весть. Так же быстро, как и он, я поднялась и побежала в комнату брата, чтобы помешать ему выйти на улицу; кроме того я отправила слугу к королеве-матери, умоляя ее прийти к брату и задержать его. Я знала, что во всех других случаях он бы ко мне прислушался, но теперь сильное страдание настолько вывело его из себя, что без всяких рассуждений он бросился бы навстречу любой опасности, чтобы отомстить за друга. Мы удержали его с большим трудом. Королева-мать доказала ему, что нет никакой надобности выходить ночью одному, ибо темнота прикрывает всякую гнусную выходку."
Заметьте, своего друга с точно такой же раной Бюсси с товарищами благополучно бросили, да и в качестве кого его брали с собой? Неужели человек с рукой на перевязи подходит на роль охраны?
А ведь с своих стихах, рассказывая о любовных страданиях, Бюсси мечтал о смерти. Прозаический перевод его стансов можно найти в Интернете, но в реальной жизни Бюсси вовсе не торопился умирать. Как не торопился и высказывать уважение к дамам и хранить тайну своих похождений. Стихи одно, а жизнь другое. Вот что писал о нем знаменитый Брантом:
"...однажды к господину де Бюсси -- явившемуся в королевские покои, чтобы присутствовать при первом утреннем появлении государя перед придворными, -- обратился некий дворянин (какового не стану называть по имени, чтобы не опорочить одну особу, о коей пойдет речь далее); он сказал: "У вас нынче, Бюсси, какой-то сонный вид; по вашему лицу видать, что вы эту ночь провели с дамой". В ответ он услышал: "Может статься, вы не ошиблись, а ежели бы вы сказали, что то была одна из ваших родственниц, -- то догадка ваша оказалась бы как нельзя более точной". Его слова отнюдь не лишили собеседника самообладания -- и тот нашелся. "Ах, Бог ты мой! -- воскликнул этот придворный. -- Вам незачем пытаться уколоть меня. Ведь и я, подобно вам, не ищу турчат, ибо не далее как две ночи тому назад, я тоже забавлялся кое с кем из ваших родственниц -- и получил изрядное удовольствие". Оба они, хотя и были приятелями, несколько распалились во время той маленькой стычки, громко говоря перед многими собравшимися, каковые, впрочем, вовсе не смутились; напротив, услышав, как ловко был дан отпор, тихонько посмеивались, а некоторые даже, отведя Бюсси в сторонку, говорили ему: "Ну что, хорошо он тебя поддел?" Бюсси сначала разозлился, но вскоре отошел -- и оба спорщика разразились смехом. При всем том достоинство их дам оказалось под угрозой, ибо нетрудно было догадаться, о ком здесь шла речь."
Или другая история:
"Покойный господин де Бюсси, в свое время бывший самым живым и остроумным рассказчиком, однажды, приметив при дворе одну вдову весьма мощного вида, известную своими любовными похождениями, спросил: "Как? Эту кобылу все еще водят крыть к добрым жеребцам?" Его слова были переданы даме -- и та стала его смертельной врагиней, о чем он не преминул узнать. "Что ж, -- заметил он тогда, -- я знаю, чем помочь горю. Передайте ей, что я выразился иначе, сказав: "Как, эта норовистая кобылка еще не перебесилась?" Ибо мне известно, что ее обозлило не то, что я сравнил ее с женщиной легкого поведения, а то, что я назвал ее старухой; когда же она узнает, что я обозвал ее молодой кобылкой, ей покажется, будто я еще уважаю в ней пыл ее вечной молодости". И вправду, когда той донесли исправленные слова, она получила полное удовлетворение, успокоилась и вернула де Бюсси свое расположение, что нас преотменно повеселило."
Но портрет сеньора был бы неполон, если не упомянуть еще об одном его "подвиге" -- убийстве родственника в Варфоломеевскую ночь.
Отец Бюсси судился из-за маркизата Ренель со своим кузеном, и Бюсси решил воспользоваться ситуацией, чтобы завладеть титулом. Маркиз де Ренель был убит, отец Бюсси унаследовал его титул, и вдруг -- вот досада! -- в 1576 году жертвы Варфоломеевской резни были реабилитированы и титул маркиза пришлось вернуть наследникам убитого. Бюсси был очень расстроен. А его переживания обычно выражались в новых дуэлях, стычках и распрях. Воюя вместе с герцогом Анжуйским в Нидерландах, Бюсси ухитрился перессориться чуть ли не со всеми офицерами. Став губернатором Анжу -- разграбил провинцию. И все же ему было очень скучно. Анжер -- не Париж, а местные дамы не могли сравниться с королевой Маргаритой. Они были излишне добродетельными.
От скуки Бюсси и обратил внимание на графиню де Монсоро, которая одно время была фрейлиной "летучего отряда" королевы-матери. Бюсси не нравился графине, но его мало волновали чувства других людей. Вскоре его парижские друзья получили письмо, в котором Бюсси писал: "Я долго пытался обложить лань главного ловчего, но, наконец, расставил сети и поймал ее. Сейчас я держу ее в своей полной власти и наслаждаюсь ею, когда хочу, сколько хочу и как хочу". Письмо пошло по рукам, добралось до короля, который и передал его оскорбленному мужу.
Дальше все было просто.
Принято писать, что граф де Монсоро силой заставил жену написать Бюсси письмо, чтобы заманить его в ловушку. Но вряд ли, ознакомившись с откровениями любовника, графиня стала бы возражать против мести. Она позвала Бюсси на свидание, где его и убили. Конечно, Бюсси отчаянно сражался за свою жизнь, но противников было слишком много. Монсоро не скрывал торжества, сообщив, что покарал вора.
Произошло это не в Париже, как писал Дюма, и не в замке Монсоро, как часто уверяют экскурсоводы, а в небольшом поместье Кутансьер.
За Бюсси никто не мстил. Да и кто бы мог? Один из его братьев уже погиб на войне. Второй был... гугенотом. Даже отец Бюсси не слишком стремился к мести. По его наущению между семействами де Шомб и Клермонов состоялась парочка дуэлей, но никто никого не убил.
Зато началась литературная жизнь Бюсси. И дело не в королеве Маргарите и ее мемуарах. И не в творчестве Брантома. В начале следующего века на лондонской (!) сцене давали пьесу "Бюсси д'Амбуаз", а потом было поставлено и ее продолжение "Месть за Бюсси д'Амбуаза". Автором был англичанин Джордж Чепмен. На русский язык пьеса не переведена, но прочесть небольшой фрагмент из нее вы можете у Эдгара По -- да-да, вот такие странные литературные переклички. Дюма многое позаимствовал из этих пьес, но не стоит упрекать его за это. Хотя писатели и драматурги отнеслись к Бюсси гораздо добрее, чем он того заслужил.
"А как же графиня?" -- можете спросить вы. У нее все было хорошо. Она прожила с мужем долгую и счастливую жизнь, родив ему двух сыновей и четырех дочерей. Он умер вскоре после ее смерти.